ТРАГЕДІЯ.
Представлена въ перьвый разъ Маія 16 дня на Императорскомъ теятрѣ, въ Санкт-петербургѣ 1774 году.
ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.
МСТИСЛАВЪ, князь Тмутараканскій.
ЯРОСЛАВЪ, князь Кіевскій.
ОЛЬГА, княжна Псковскихъ князей.
БУРНОВѢЙ, перьвый бояринъ Мстиславовъ.
ОСАДЪ, наперсникъ Мстиславовъ.
НАСТУПЪ, наперсникъ Бурновѣевъ.
ПРИВѢТА, наперсница Ольгина.
Дѣйствіе во Тмутаракани.
МСТИСЛАВЪ,
ТРАГЕДІЯ.
ДѢЙСТВІЕ І.
ЯВЛЕНІЕ І.
БУРНОВѢЙ и НАСТУПЪ.
БУРНОВѢЙ.
Изобличающа мя совѣсть умолкаетъ;
Во всемъ стремленіи мой трономъ духъ алкаетъ.
Колико бъ ни было въ семъ дѣлѣ мнѣ препонъ,
Взойду на Кіевскій и Ярославовъ тронъ.
НАСТУПЪ.
Но ежели Мстиславъ со братомъ примирится,
Такъ кіевска страна тебѣ не покорится;
Толико бывъ вѣрна монарху своему.
Коль живъ князь Кіевскій — — —
БУРНОВѢЙ.
Не царствовать ему.
Пускай онъ живъ: доколь не утвержуся въ дѣлѣ,
Сыскавъ ево поймавъ не выпущу отселѣ.
НАСТУПЪ.
Когда не сысканъ онъ между побитыхъ тѣлъ;
Такъ видно то что рокъ спасти ево хотѣлъ.
Сей князь отваженъ былъ подъ градскими стѣнами,
Когда той градъ горѣлъ и осажденъ былъ нами.
И естьли бъ отъ огня былъ Кіевъ свобожденъ,
Владѣлъ бы Ярославъ, и не былъ побѣжденъ.
И можетъ быть была бъ на той странѣ побѣда,
А мы имѣли бы пресильнаго сосѣда.
БУРНОВѢЙ.
Ево ужъ больше нѣтъ: сплетай ему хвалы:
Отчаянъ бросился въ днепровы онъ валы.
То зрѣли многія и Ольга плача знаетъ,
Которая и день и ночь о немъ стонаетъ.
Мстиславъ старается имѣть ее женой,
Не зная что она любима днесь и мной.
Но я ее люблю не ради нѣжной страсти.
Но къ достиженію желанной мною власти.
Ей преданъ ихъ народъ и чтитъ ее ихъ градъ,
И всякъ на тронѣ съ ней мя зрѣти будетъ радъ.
Противу здѣшнихъ я когда воополчуся,
Отъ города сего и съ нею отлучуся.
И естьли отъ нея любви не испрошу,
Ее и силою ко браку соглашу.
НАСТУПЪ.
Княжна любовника любя не позабудетъ;
Какою же она тебѣ супругой будетъ?
Единый будеши ея внимати стонъ.
БУРНОВѢЙ.
Великоль дѣло одръ? велико дѣло тронъ:
Во лѣтахъ мужескихъ любовницыны взгляды,
И маловажныя любовныя обряды,
Для разжиганія во праздности сердецъ,
Суть свойства пастуха стрегущаго овецъ.
Меня любовный огнь, какъ женщину, не тронетъ:
Пускай младый Мстиславъ терзается и стонетъ,
Пускай ево весь умъ колеблетъ нѣжна страсть,
Ему нужна любовь, а мнѣ монарха власть.
Владимиръ раздѣливъ россійскую державу,
Далъ сей Мстиславу градъ, далъ Кіевъ Ярославу,
А протчи области другимъ своимъ сынамъ:
Я буду государь россійскимъ всѣмъ странамъ,
Для не раздѣльныхъ силъ пресильнаго народа.
Мнѣ мужество законъ, мнѣ царска мѣчъ порода:
Вотъ мысли гордыя куда меня влекутъ:
Днепръ, Донъ, Ока въ моей державѣ потекутъ.
Княженья всѣ во два княженья претворенны:
А нынѣ съ Кіевомъ Мстиславу покоренны,
Бориса, Глѣба смерть незапная брала,
Убійцу ихъ земля живова пожрала,
Другія князи зря безсильны обороны,
Сложили волею съ себя свои короны,
Дабы народы ихъ подъ сильною рукой,
Имѣли прежднее блаженство и покой.
Княжна, псковскихъ князей, соплеменна Рогнедѣ,
Мнѣ мой уважитъ санъ, отверзетъ путь побѣдѣ.
Не обходима мнѣ къ намѣренью княжна:
И не любовь ея, она мнѣ днесь нужна.
А кіевская рать оружіемъ снабдится,
И шествовать за мной на брань не устыдится.
Они то видѣли, колико робокъ я.
И можетъ ли когда дрогнуть рука моя.
Я Ольги жду; пойди — — — надѣюся короны.
ЯВЛЕНІЕ II.
БУРНОВѢЙ одинъ.
Падите истинны и честности законы,
Коль пользы моея не можете вдохнуть,
И отворите мнѣ ко беззаконью путь!
ЯВЛЕНIЕ III.
БУРНОВѢЙ и ОЛЬГА.
ОЛЬГА.
Хранитель истинны! въ тебѣ ищу покрова.
БУРНОВѢЙ.
Ко услуженію тебѣ душа готова.
ОЛЬГА.
Ты знаешъ грусть мою тревожущу всю кровь,
Любовникову смерть, Мстиславову любовь,
Со онымъ вѣчное нещастной разлученье,
А съ симъ всегдашнее взаимно огорченье.
Владимиръ взялъ меня въ супружество тому:
Я въ Кіевѣ росла невѣстою ему,
И Ярославу всѣ мной мысли посвященны
Къ нему и днесь мой умъ и чувства обращенны:
Веселіе мое мнѣ онъ единый былъ:
Какъ я ево такъ онъ равно меня любилъ.
Ево моя судьба мнѣ въ сердце заключила ,
Хотя и вѣчно съ нимъ нещастну разлучила.
Тебя, великій мужъ, тебя прошу стѣня:
Ото Мстиславовой избавь любви меня!
Довольно времена и безъ того мнѣ гнѣвны.
Ты знаешь, каковы мои мнѣ дни плачевны.
Употреби ему мнѣ щедрый свой совѣтъ,
Увѣрь ево, во мнѣ ему надежды нѣтъ:
Домуки мнѣ ево смертельны въ сердце стрѣлы,
Пустите мя отсель во кіевски предѣлы!
Я тамо для того стремлюся пребывать;
Чтобъ тамошни мѣста слезами омывать.
Сладчайшу тамъ мою надежду я питала,
Всегда тамъ мысль моя по радостямъ летала.
Какъ стонетъ горлица безъ друга по кустамъ,
Стонати буду такъ и я по всѣмъ мѣстамъ,
Лишенна своего любезнѣйшаго друга,
Утѣхи, щастія, желаннаго супруга.
Хотя то болѣе меня не веселитъ;
Но нѣсколько лишъ то страданье утолитъ,
Что я ему вѣрна, какъ живу такъ и мертву,
Подамъ любезному сію оставшу жертву,
Что буду нѣжности и слезы умножать,
И въ памяти ясняй ево изображать:
На что ни погляжу, мнѣ все ево представитъ ,
Мнѣ къ жертвѣ нѣжности и жалости прибавитъ.
БУРНОВѢЙ.
Но ты прекрасная на то ли создана,
На то ль россійскому народу ты дана,
Что бъ лютая печаль красу твою съядала,
А ты бъ во младости какъ роза увядала?
Коль я тебя могу отсель освободить;
Потщися ты свои напасти побѣдить:
Старайся въ прежнее жилище преселиться:
Нс слезы проливать , но жить и веселиться. — — —
ОЛЬГА.
Мое веселіе Днепръ алчный поглотилъ,
И щастіе мое въ напасти превратилъ.
О Днепръ! свирѣпый Днепръ! ты бѣдъ моихъ содѣтель,
И Ярославовой мнѣ вѣрности свидѣтель.
Онъ бросился въ тебя, со именемъ моимъ,
И погрузился мой покой со княземъ симъ:
Возри на мя и стонъ души моей исчисли:
Отдай дражайшаго! — — — о заблужденны мысли!
Покинулъ Ярославъ, покинулъ онъ сей свѣтъ,
А возвращенія отъ смерти къ жизни нѣтъ.
Разсталася я съ нимъ и жизни ненавижу,
Разсталась и ево ужъ вѣчно не увижу.
БУРНОВѢЙ.
Но воздыханія ты тщетно не тѣряй:
Несносную тоску какъ можешь умѣряй.
И пощади княжна свои младыя лѣты.
ОЛЬГА.
Твои мнѣ дружески не пользуютъ совѣты;
Сокрылся отъ меня до гроба мой покой;
До гроба провождать дни буду я тоской.
И можно ли когда не быти мнѣ во плачѣ
Лишась тово, ково себя любила паче?
ЯВЛЕНІЕ IV.
МСТИСЛАВЪ, БУРНОВѢЙ и ОЛЬГА.
МСТИСЛАВЪ.
Не будь свидѣтелемъ презрѣнья мнѣ ея,
Оставь меня! — — — и стѣнъ уже стыжуся я.
(Ольгѣ.)
Весь мѣсяцъ отъ моей побѣдоносной славы,
Я чувствую любви строжайшія уставы.
Не веселитъ меня санъ царскій, скиптръ и тронъ,
Чертоги днесь мои мой слышатъ только стонъ.
Въ тоскѣ проходятъ дни, въ тоскѣ проходятъ нощи,
Со мной состонетъ лѣсъ, соунываютъ рощи.
Тобой прекрасная я сталъ со всѣмъ иной:
Моя съ тобою мысль и образъ твой со мной.
Что я ни вижу, все тебя воображаетъ,
И все мою любовь и горесть умножаетъ.
Погибшій Ярославъ я днесь во страсти сей,
Завидую тебѣ и участи твоей;
Ты сей прекрасною и мертвый обладаешь ,
На тронѣ мя своемъ изъ гроба побѣждаешь,
Препятствуя сіи имѣти мнѣ красы:
Завидны таковой и смерти мнѣ часы.
ОЛЬГА.
Онъ вѣрности моей уже не ощущаетъ,
Колико грудь моя о ней ни возвѣщаетъ.
МСТИСЛАВЪ.
Но ежели ужъ онъ не чувствуетъ того;
Такъ ищешь ты на что мученья моего?
ОЛЬГА.
Душа моя ево до гроба не забудетъ,
И сердце кѣмь инымъ плѣненно въ вѣкъ не будетъ:
Въ вѣкъ буду я любить и плакати во вѣкъ.
МСТИСЛАВЪ.
Такъ я нещастнѣйшій на свѣтѣ человѣкъ.
Взираю на тебя съ нѣжнѣйшимъ ощущеньемъ:
Ты смотришъ на меня за то со отвращеньемъ:
Злодѣемъ зришъ меня, а я тобой горю.
ОЛЬГА.
Благополучнаго въ тебѣ героя зрю,
Во братѣ я твоемъ героя мертва вижу
И ахъ! ево люблю, тебя не ненавижу.
МСТИСЛАВЪ.
Но есть ли ненависть горящае сея,
Когда за всю любовь презрѣнъ тобою я?
ОЛЬГА.
Не отъ презрѣнья то что я тебѣ упорна;
И кромѣ я любви во всемъ тебѣ покорна;
Во узахъ плѣнницей не вижу я себя,
И чтитъ меня твой градъ подобно какъ тебя.
МСТИСЛАВЪ.
Такъ сердце умягчи моею ты услугой!
ОЛЬГА.
Не льзя, ни какъ не льзя твоею быть супругой.
МСТИСЛАВЪ.
Въ отчаянье меня приводишь ты княжна.
И вся моя тебѣ услуга не нужна.
Отрадою меня ни что не увѣряетъ,
И кажется свой видъ подсолнечна тѣряетъ.
Всево стыжуся я упорную любя.
Озлясь, озлясь люблю тя болѣе себя.
Противняй фурій мнѣ, покажешься и зляе,
И вдругъ ты мнѣ всево прелѣстняй и миляе.
Гдѣ ты, тамъ вижу рай, гдѣ ты, тамъ вижу адъ;
Но душу рветъ мою вездѣ равно твой взглядъ.
Скорблю скорбя себѣ цѣленія не чаю,
Ни гдѣ малѣйшія надежды не встречаю.
Озлясь ли на тебя, иль тая я смотрѣлъ,
Всегда твои глаза жесточе сердцу стрѣлъ.
Я часто вображалъ во страсти сей успѣхи,
И представлялъ себѣ въ любви моей утѣхи:
Такимъ мѣчтаніемъ далеко заходилъ,
И въ явѣ какъ во снѣ блаженство находилъ;
Но восхищенна мысль лишъ только отступала,
Душа во горести глубоче утопала.
Когда отчаянны я мысли простиралъ,
Встревоженный мой духъ томился, замиралъ:
Я былъ нечувственной сей каменной стѣною,
И гасли солнечны лучи передо мною:
А по безсиліи какъ живность ощущалъ,
Землѣ и небеси я жалобы вѣщалъ;
Но небо и земля стонъ тяжкій презираетъ,
А рокъ нежалостный страдающимъ играетъ.
Отдай княжна, отдай отъятый мой покой,
Или срази меня убійственной рукой !
ОЛЬГА.
Хотѣла ли когда тобой я быть любима?
Ко Ярославу страсть моя не колебима.
МСТИСЛАВЪ.
Но для тебя уже ево на свѣтѣ нѣтъ.
ОЛЬГА.
А мнѣ лишась ево противна жизнь и свѣтъ.
МСТИСЛАВЪ.
И ты противна мнѣ; моей ты славѣ бремя:
Пришелъ конецъ любви, пришло отмщенья время:
Я болѣе тебя любити не хочу,
И можетъ быть еще и въ узы заключу.
ОЛЬГА.
Суровствуй мя любя и множь мои напасти!
МСТИСЛАВЪ.
Оставь любезная, оставь моей ты страсти!
Въ пустыхъ тебѣ словахъ суровство я кажу,
А въ сердцѣ я своемъ ево не нахожу.
ОЛЬГА.
Достойно ли тебѣ слѣпой любви вдаваться,
И въ малодушіи стонать и разрываться?
Скончаемъ, государь, сей тщетный разговоръ:
Я скрою отъ тебя тебѣ прелѣстный взоръ.
МСТИСЛАВЪ.
Сей взоръ меня всево спокойствія лишаетъ.
ОЛЬГА.
Не льстися имъ, коль онъ тебя не утѣшаетъ :
А я въ другой ужъ разъ нещастлива тобой — — —
МСТИСЛАВЪ.
Ругайся варварка, играй моей судьбой.
Конецъ перьваго дѣйствія.
ДѢЙСТВІЕ II.
ЯВЛЕНІЕ I.
БУРНОВѢЙ и ОЛЬГА.
БУРНОВѢЙ.
Нещастливой душѣ, князь, дѣлая тревогу,
Не преклоняется ни къ коему предлогу;
Твой лютый рокъ ево прежестоко зажогъ:
А я сего огня умѣрити не могъ;
Осталося искать намъ способа инова.
ОЛЬГА.
Что хочешь вымышляй, а я на все готова.
БУРНОВѢЙ.
И я готовъ на все, спасающій тебя;
На все отважуся прекрасную любя.
ОЛЬГА.
Любя прекрасную! — — — я мыслію не тою,
Наполненна была; а естьли красотою,
Ко помощи себѣ тебя подвигла я;
Такъ скрылася со всѣмъ надежда днесь моя.
БУРНОВѢЙ.
Ко помощи тебѣ мя честность посылаетъ,
И любочестіе мое того желаетъ ,
Хотя тебѣ любовь моя и не нужна:
И безъ возмездія спасу тебя княжна.
ОЛЬГА.
Иной я помощи не вижу ни откуду,
И лишъ одна тоска со мною здѣсь повсюду.
Весь день я мучуся: ни что не веселитъ:
На что ни вскину взоръ, все плакати велитъ.
Стѣнанія мои со всѣмъ теперь излишны;
Уже, уже они любезному не слышны.
Въ забвеніи и снѣ, когда повсюду мракъ.
Для пущія тоски ево я вижу зракъ:
Ево пустую тѣнь въ восторгѣ осязаю ,
И ахъ! любезнаго какъ жива лобызаю;
Но всѣ тѣ радости въ страданье премѣня,
Вострепѣщу, проснусь и рвусь въ одрѣ стѣня.
БУРНОВѢЙ.
Но должно умѣрять тоску и въ злой напасти.
ОЛЬГА.
Нѣтъ зляе ни чево моей свирѣпой части;
И можно ли когда имѣти мнѣ покой,
Подъ сильной княжеской во градѣ семъ рукой,
Которая мнѣ скорбь всякъ часъ усугубляетъ;
И тотъ меня и сей подобно погубляетъ.
Единый изъ очей влечетъ токъ горькихъ слезъ,
Другой влечетъ на тронъ: мнѣ тронъ сей зляй железъ,
Когда жъ уже мнѣ все на свѣтѣ семъ превратно;
Такъ можетъ ли мнѣ что быть болѣе приятно?
БУРНОВѢЙ.
Когда твоя любовь не сходственна съ моей;
Останься ты княжна, останься въ мысли сей.
Теперь едино мнѣ твое потребно слово,
Тебя освободить.
ОЛЬГА.
Оно тебѣ готово.
БУРНОВѢЙ.
Полграда плѣнниковъ въ сей видимъ мы странѣ:
Лишъ только ты речешь и покарятся мнѣ.
Въ сей день узришь ты ихъ, въ сей день, вооруженныхъ,
Къ тебѣ, къ отечеству усердьемъ зараженныхъ,
И Ярославову воспомнившихъ любовь ,
Ліющихъ за тебя со всей охотой кровь.
Я буду воинства на князя предводитель:
Мстиславу буду врагъ, твой другъ и свободитель.
Плѣненіе твое въ господство претворю,
Сей градъ себѣ, тебѣ я Кіевъ покорю.
На князя здѣшняго воздвигну мѣсть и злобу,
И снидетъ съ высоты престола онъ ко гробу.
ОЛЬГА.
Ко гробу снидешь ты злочестный человѣкъ,
И скончишь на торгу свой скаредный ты вѣкъ.
О нечестиваго совѣта созидатель,
Невѣрный подданный, отечества предатель.
Сея ли отъ тебя я помощи ждала,
Что бъ поводъ я тебѣ къ убійствію дала?
Любовкикъ мой погибъ не наглою рукою,
И кончилъ свой животъ онъ смертью не такою.
У побѣдителя онъ слезы извлекалъ,
Мстиславъ со жалостью погибшаго искалъ.
Меня содержитъ онъ въ почтѣніи, во Градѣ;
И къ таковой ли я склонюсь ему наградѣ!
Проникла я твое и варварство и лѣсть:
Не думай что во мнѣ твоей подобна честь!
Во добродѣтели я крѣпко утвержденна,
И честь моя ни чѣмъ не будетъ поврѣжденна.
БУРНОВѢЙ.
И я послѣдую примѣру твоему.
ОЛЬГА.
Или способствуй самъ паденью своему.
ЯВЛЕНIЕ II.
МСТИСЛАВЪ, ОЛЬГА и БУРНОВѢЙ.
МСТИСЛАВЪ.
Истолковалъ ли ты слова опредѣленны,
Смягчаетъ ли она суровости явленны,
И изъяснилась ли она передъ тобой?
БУРНОВѢЙ.
Изъ ада фурію ты видишь предъ собой.
Когда не хочешь ты лишиться жизни съ трономъ
Не трогайся ея ни плачемъ ты ни стономъ.
Стремится плѣнниковъ на князя возмутить,
И послѣ твой животъ тирански сократить.
МСТИСЛАВЪ.
За то ли что ты мнѣ была всево дороже?
Я болѣе души любилъ тебя.
ОЛЬГА.
О Боже!
БУРНОВѢЙ.
Не раздражай небесъ молитвою своей!
Отъ мысли варварской господь не внемлетъ ей.
ОЛЬГА.
Но не твои ли все сіе уста вѣщали?
БУРНОВѢЙ.
Они притворну рѣчь ко злобѣ приобщали:
А симъ и таинство подробно извлекли.
Неблагодарная! твои ль уста рекли,
Колико здѣшняго монарха ненавидишь,
И что доколь ево ты мертва не увидишь,
По снятіи съ него порфиры и вѣнца,
Не будетъ твоему стѣнанію конца?
ОЛЬГА.
Когла о томъ твоей я помощи просила?
Не я ль себѣ ево щедроту возносила,
Не ты ль единый былъ на князя устремленъ,
Не ты ли скипетромъ монаршимъ разпаленъ?
Я трона не ищу, порфиры и державы;
Во вѣчной горести на что желати славы?
Рокъ лютый всѣ мои желанія разшибъ:
Мнѣ кажется весь миръ въ очахъ моихъ погибъ.
Безъ Ярослава мнѣ печаль не утоленна,
Противенъ солнца свѣтъ и вся пуста вселѣнна.
МСТИСЛАВЪ.
Кому въ сей крайности повѣрить я могу.
ОЛЬГА.
Когда не вѣришь мнѣ; такъ вѣрь сему врагу.
БУРНОВѢЙ.
Во обстоятельствѣ по важности толь строгомъ,
Клянуся предъ тобой я господомъ и Богомъ,
Создателемъ земли и солнца и небесъ,
Что я о плѣнницѣ не ложь тебѣ донесъ.
ОЛЬГА.
О громомъ ужаснымъ и молніей владѣя,
Какъ терпишь Боже ты слова сего злодѣя?
БУРНОВѢЙ.
О Боже истинну изъ устъ моихъ внемли.
ОЛЬГА.
И злое быліе исторгни изъ земли!
МСТИСЛАВЪ.
Жестокости ко мнѣ вы оба не имѣли,
И инако слова другъ друга разумѣли.
Сіе рѣшити я на время возложу,
А на стремленье зла безъ страха я гляжу.
Во безопасности живу среди я града;
Я подданнымъ отецъ, мнѣ подданныя чада.
ОЛЬГА.
Брегись меня, когда мое толь сердце зло,
Но чтобъ и отъ него зла быть не возмогло.
Безсовѣстну я мысль его со всѣмъ проникла.
БУРНОВѢЙ
Мстислава ты терзать давно уже привыкла.
МСТИСЛАВЪ.
Молчи и выйдь отсель.
ЯВЛЕНIЕ III.
МСТИСЛАВЪ и ОЛЬГА.
ОЛЬГА.
Не зри во мнѣ врага.
МСТИСЛАВЪ.
Но кая зляй вражда, коль ты мнѣ толь строга,
Коль грудь противъ меня твоя какъ твердый камень,
И презираешь мой тобой возженный пламень?
Теряются мои нѣжнѣйшія слова.
Я думаю что мнѣ и смерть не такова.
Мой прежній бодрый духъ тобою сталъ унывенъ
И тронъ сей, пышный тронъ сталъ нынѣ мнѣ противенъ.
Смягчись дражайшая, отдай мнѣ мой покой!
ОЛЬГА.
Я мучуся еще и злѣйшею тоской.
Слѣпою страстію ко мнѣ въ любви ты жаждешь,
И не поборствуя разсудку мною страждешь:
А я лишась утѣхъ и радостей моихъ,
Кажусь прекрасною для горестей твоихъ.
Оплакиваю днесь любовника во гробѣ ,
Другова привожу неволѣю ко злобѣ,
И въ воздаяніе усердія ево,
Къ отрадѣ не могу сыскати ни чево.
МСТИСЛАВЪ.
Когда мнѣ Ольга мзды во сердцѣ не находитъ,
Мое нещастіе всѣ мѣры превосходитъ.
Уже не требуетъ мой братъ любовныхъ жертвъ.
ОЛЬГА.
Онъ милъ душѣ моей, хотя уже и мертвъ.
Колико въ страсти я плачевной ни нещастна;
Два раза не могу любовью быти страстна.
Сказавъ ему: по смерть мою тебя люблю;
Сказала, и любви по смерть не истреблю.
Ты тщетно, государь, ты тщетно мною таешь.
МСТИСЛАВЪ.
Сладчайшей ты меня надеждою питаешь!
Любезная княжна — — —
ОЛЬГА.
Ахъ, князь не уповай.
МСТИСЛАВЪ.
Не изреченна страсть — — —
ОЛЬГА.
Ты то одолѣвай:
Превозмогай себя.
МСТИСЛАВЪ.
Ты мнѣ повелѣваешь:
А что ты плѣнница, ты то позабываешь.
ОЛЬГА.
Почто жъ ты плѣнницей толико уловленъ,
Почто невольницей толико распаленъ?
Какія между насъ удобны быть союзы?
Нейду на тронъ; иду въ темницу и во узы,
И не могущая горчайшихъ слезъ отерть,
На все готова я, иду на казнь и смерть.
МСТИСЛАВЪ.
Мстиславъ твое на вѣкъ и имя позабудетъ:
А что сказала ты, съ тобою все то будетъ. — — —
(Становяся на колѣни.)
Къ ногамъ твоимъ паду: согласна ли съ симъ рѣчь,
И можетъ ли сердца любовь со злобой жечь?
Почти незапныя слова мои за малость:
Дражайшая княжна, познай, почувствуй жалость!
ЯВЛЕНІЕ IV.
МСТИСЛАВЪ, ОЛЬГА, и БУРНОВѢЙ.
БУРНОВѢЙ.
Востань и прекрати покорности труды,
И види Ольгина усердія плоды.
Оставши ихъ полки вступя въ сіи предѣлы,
Со плѣнными собщась въ насъ мѣчутъ остры стрѣлы.
Пойди и разсмотри лукавство наглыхъ женъ.
Весь Кіевъ ею днесь на тя вооруженъ.
МСТИСЛАВЪ.
Пускай бы на меня кто хочетъ воружался!
Я съ роду ни чево на свѣтѣ не пужался:
Не востревожитъ мя оружія боязнь;
Тревожитъ лишъ меня сія княжны пріязнь,
И только симъ однимъ мятуся я въ досадѣ.
ОЛЬГА.
Не знаю ни чево о бранной сей осадѣ:
Клянуся честію, что правду говорю.
МСТИСЛАВЪ.
Вооружившихся я скоро усмирю,
Колико на меня они ни рвутся злобно.
Ахъ, естьли бъ могъ смирить и Ольгу я подобно!
Оставшій Бурновѣй пускай во градѣ ждетъ
Сраженія ихъ войскъ, Мстиславовыхъ побѣдъ:
Ни что печали мнѣ моей не усугубитъ;
Уже она полна, коль Ольга мя не любитъ.
ЯВЛЕНIЕ V.
ОЛЬГА и БУРНОВѢЙ.
ОЛЬГА.
Ты клялся божествомъ и князя заразилъ,
Свое зломысліе моимъ изобразилъ:
Или тебя такой твой грѣхъ не ужасаетъ.
БУРНОВѢЙ.
Отъ лютыя бѣды сей грѣхъ меня спасаетъ.
ОЛЬГА.
И во лютѣйшую ввергаетъ онъ бѣду.
БУРНОВѢЙ.
Я мнѣ въ разверстый адъ неволѣю иду.
Коль таинство мое тобою истощилось ,
А сердце Ольгино къ нему не приобщилось.
Злочестія не льзя мнѣ было отмѣнить;
Осталося одно невинную винить.
Мнѣ легче клястися, и лгать и лицемѣрить;
Какъ таинство свое безъ огражденья ввѣрить.
Давно на свѣтѣ я, и знаю свѣтъ каковъ:
Миръ весь не праведенъ; и Бурновѣй таковъ.
А кто безчестіе введенное поноситъ,
Ее рѣдко странствуетъ и милостины проситъ;
Едва счисляяся между другихъ людей,
И преклоняется гдѣ встретится злодѣй.
ОЛЬГА.
Не знала я тебя: ищи злодѣйской славы,
И рушь и честности и совѣсти уставы!
Конецъ втораго дѣйствія.
ДѢЙСТВІЕ III.
ЯВЛЕНІЕ I.
ОЛЬГА одна.
Далеко отстоитъ свободы ихъ возвратъ;
Многонароденъ сей и не приступенъ градъ:
А наши силы всѣ войною истощились,
И многія изъ нихъ Мстиславу приобщились.
ЯВЛЕНIЕ II.
ОЛЬГА и ПРИВѢТА.
ОЛЬГА.
Освѣдомилась ли — — — Привѣта, ты бѣжишь,
И запыхавшася трепѣщеть и дрожишь!
Какая нова намъ готовится отрава?
ПРИВѢТА.
Дрожу отъ радости; я зрѣла Ярослава.
ОЛЬГА.
Молчи, не возмущай ты духа моево,
И не тревожь еще — — —
ПРИВѢТА.
Я видѣла ево:
Не привидѣніемъ питаю тя, не снами;
Ево зрѣлъ весь сей градъ подъ здѣшними стѣнами:
И ето истинна, хоть былъ бы взоръ мой лживъ.
ОЛЬГА.
О Боже праведный! — — — любезный князь! — — — ты живъ! — — —
Трепещется мой духъ и всѣ въ восторгѣ члены — — —
Пойдемъ — — — пойдемъ со мной: взбѣжимъ на градски стѣны.
ПРИВѢТА.
На стѣны ратники взойти уже претятъ,
И зрѣти тамъ одно оружіе хотятъ.
ОЛЬГА.
О стѣны, сколько вы отъ дика камня тверды.
Толико стали днесь вы мнѣ не милосерды!
Лишаете меня сладчайшихъ вы минутъ;
Подъ вами Ярославъ: животъ и духъ мой тутъ.
Увижу ль я ево! простру ль къ объятью длани!
И что послѣдуетъ сраженію и брани,
И возвратится ли душѣ моей покой!
О часъ исполненный весельемъ и тоской,
Уныньемъ, бодростью, надеждою и страхомъ!
И радости мои не размѣтутся ль прахомъ!
ПРИВѢТА.
И сама слаба тѣхъ надежда меньше злобъ,
Которы плачущимъ приносятъ смерть и гробъ.
Съ тобой збылося то, чѣмъ твой ужъ духъ не льстился.
Когда жъ изъ гроба твой любовникъ возвратился — — —
ОЛЬГА.
Но естьли смерть ево отыметъ у меня,
А я надѣюся пустымъ себѣ маня,
Растравитъ только онъ мою сердечну рану:
Я въ мысли погребать ево два раза стану:
Къ лютѣйшей горести сверкнетъ надежды лучь,
И скроется во тьму еще густѣйшихъ тучь.
Не злополученъ той, кто радостей не знаетъ,
И радостей не знавъ о нихъ не вспоминаетъ:
Нещастенъ страждущій, кто радости вкусилъ,
И послѣ какъ траву, ихъ лютый рокъ скосилъ.
А ежели на часъ судьба предображаетъ
Погибти радости, симъ муки умножаетъ,
Встревожитъ болѣе и мысли всѣ и умъ — — —
Я слышу трескъ мечей!
ПРИВѢТА.
Я слышу крикъ и шумъ-
Конечно Ярославъ во градъ уже вломился.
ОЛЬГА.
Мой духъ — — — до сихъ часовъ — — — толь много не томился.
ЯВЛЕНІЕ ІІІ.
ОЛЬГА одна.
Уже не можетъ быть на свѣтѣ щастья намъ!
Любезный Ярославъ! начто ты Ольга страстна? — — —
Мой князь! — — — увижу ль я тебя? — — — иль я нещастна?
Опасности — — — и страхъ, надежда — — — и любовь — —
Тѣснится грудь моя — — — и становится кровь — — —
Жду щастія, иль бѣдъ — — мятусь — — — изнемогаю — —
Въ сей крайности къ тебѣ всевышній прибѣгаю!
ЯВЛЕНІЕ IV.
ЯРОСЛАВЪ и ОЛЬГА.
ЯРОСЛАВЪ.
Княжна.
ОЛЬГА, бросяся къ нему.
Любезный мой!
ЯРОСЛАВЪ.
Дражайшая! сей часъ,
Иль вѣчно сопряжетъ, иль въ вѣкъ расторгнетъ насъ:
Отважься ты на смерть, ища своей свободы,
Сквозь бурю копій, стрѣлъ, мечей, сквозь огнь и воды:
Разстанься съ жизнію, иль съ сею ты страной:
Бѣги отсель, живи или умри со мной,
Или останься здѣсь ты съ лутчею судьбою!
ОЛЬГА, кинувся съ нимъ вонъ.
И то мнѣ щастіе что я умру съ тобою.
ЯВЛЕНІЕ V.
МСТИСЛАВЪ, ЯРОСЛАВЪ, ОЛЬГА и воины.
МСТИСЛАВЪ.
Во малолюдствѣ шолъ, почто ты къ сей странѣ?
Побѣда предала тебя и съ войскомъ мнѣ:
Ты плѣнникъ мой, а я монархъ и побѣдитель.
ЯРОСЛАВЪ.
Рогнеда матерь намъ, Владимиръ намъ родитель:
А больше между насъ съ тобой различій нѣтъ,
Какъ только что ты вшелъ пораняе во свѣтъ.
А естьли ты тиранъ и жизни я лишуся,
Тиранствуй и рази, я смерти не страшуся,
И руки кровію ты братней обагри!
МСТИСЛАВЪ.
Другими на меня очами ты возри,
И не ищи въ моемъ ты сердцѣ мѣста злобѣ;
Не бурно море мя носило во утробѣ,
И не Кавказъ меня на свѣтъ производилъ!
Когда во перьвыя я брата побѣдилъ,
И покорилъ себѣ я кіевски народы,
А ты въ отчаяньи въ глубоки свергся воды,
Колико горестна была твоя мнѣ смерть,
И скоро ль отъ очей могъ слезы я отерть!
Повсеминутныя мои стенанья многи,
Наполнили весь градъ и веѣ мои чертоги,
И зрѣли всѣ что я одной съ тобой крови.
ЯРОСЛАВЪ.
Когда такой ты братъ, такъ дѣйствомъ то яви!
МСТИСЛАВЪ.
Чево желаешь ты?
ЯРОСЛАВЪ.
Единаго желаю:
Отдай мнѣ плѣнницу, которой я пылаю!
МСТИСЛАВЪ.
Тмутараканская то зрѣла вся страна,
Что сердца моево владычица она.
ОЛЬГА.
Взаимныя моей любви къ тебѣ нѣтъ виду,
И вмѣсто твоего одра во гробъ я сниду.
ЯРОСЛАВЪ.
Жесточе можешь ли ты дати мнѣ ударъ.
МСТИСЛАВЪ.
И я къ ней чувствую тебѣ подобный жаръ.
ЯРОСЛАВЪ.
Но ты взаимныя не чувствуешь любови.
МСТИСЛАВЪ.
Симъ больше чувствую паленіе я крови.
ОЛЬГА.
О коль нещастна я.
ЯРОСЛАВЪ.
О коль смятенъ мой вѣкъ!
МСТИСЛАВЪ.
А я и царствуя нещастный человѣкъ.
ЯРОСЛАВЪ.
Великодушіе твое изображенно.
МСТИСЛАВЪ.
Душа моя чиста, но сердце разозженно.
ЯРОСЛАВЪ.
Плода не принесетъ тебѣ любовна страсть;
Лишъ насъ во вѣчную вселитъ она напасть.
МСТИСЛАВЪ.
Я время вамъ даю на разговоры здравы,
Со обѣщаніемъ ему ево державы.
Оставь любовницу и мнѣ предай въ союзъ,
Или себѣ ты жди невольническихъ узъ.
ЯВЛЕНІЕ VI.
ЯРОСЛАВЪ И ОЛЬГА.
ОЛЬГА.
На толь тебя я, князь, любезный князь, узрѣла.
ЯРОСЛАВЪ.
На толь моя душа толь пламенно горѣла!
ОЛЬГА.
О пренещастнѣйшій и предражайшій день.
Не мрачну вижу я твою изъ гроба тѣнь!
Ты живъ ! я зрю тебя! — — — я зрю и лобызаю.
ЯРОСЛАВЪ.
Тебя ль любезная, тебя ли осязаю!
ОЛЬГА.
Но все сіе въ сей день минется, такъ какъ сонъ,
Хотя и не взойду на сей противный тронъ.
Несносны прежнія, несносны скорби новы:
Могу ли на тебѣ я видѣти оковы!
Мой духъ и свѣтъ очей разстанься князь со мной.
Скажу ему, хочу я быть ево женой.
ЯРОСЛАВЪ.
Такъ ты меня княжна спасая покидаешь,
И узы тяжче сихъ носити принуждаешь,
Готовясь моему совмѣстнику на одръ.
Во всѣхъ нещастіяхъ духъ можетъ мой быть бодръ,
На всяки крайности безъ трепѣта дерзаетъ:
А симъ спасеніемъ та бодрость исчезаетъ.
Могу ль оставити другому я тебя,
И можешь ли ты быть чужой меня любя?
ОЛЬГА.
По окончаніи священнаго обряда,
Передъ лицемъ сего престольна росска града,
Пронзу печальну грудь неробкою рукой,
И скончевающа жизнь полною тоской,
Скажу, что для тебя тронъ здѣшній презираю;
И за тебя въ крови пронзенна умираю.
ЯРОСЛАВЪ.
Такихъ намѣреній я слышать не хочу.
ОЛЬГА.
Тебя ль возлюбленный я въ узы заключу!
А инако отъ узъ не льзя тебя избавить:
Ты долженъ царствовать, а я сей свѣтъ оставить.
ЯРОСЛАВЪ.
Лишенному тебя корона мнѣ на что?
Не надобно то мнѣ, уничтожаю то.
Изверги иногда на пышны всходятъ троны:
Почтенный челояѣкъ почтенъ и безъ короны.
А естьли для нея могу тебя забыть;
Забывъ тебя, могу ль ея достоинъ быть?
Безславья моего я буду самъ содѣтель.
Царю потребняй всѣхъ на свѣтѣ добродѣтель.
Когда превознесенъ онъ выше естества,
Когда въ народѣ онъ намѣстникъ божества,
И размышленія царей другимъ уставы,
Такъ мысли царскія во всемъ быть должны правы.
А инако бы былъ онъ алчный въ стадѣ левъ,
И власть ево была бъ разверстый ада зевъ.
Вгоню ль во гробъ тебя, чтобъ быти на престолѣ!
Какое варварство сего на свѣтѣ болѣ!
Кто столько честности удобенъ измѣнить,
Удобенъ ли владѣть и истинну хранить?
ОЛЬГА.
Но что же дѣлать намъ коль толь могуща злоба.
ЯРОСЛАВЪ.
Страдать оставши дни и мучиться до гроба.
ЯВЛЕНІЕ VII.
ЯРОСЛАВЪ, ОЛЬГА, ОСАДЪ и СТРАЖИ.
(Изъ числа которыхъ одинъ несетъ скипетръ, а другой цѣпи.)
ОСАДЪ.
Се скипетръ Кіева, се цѣпь передъ тобой,
А Ольгѣ въ сей день быть царицей иль рабой.
Во всѣ страны свои вы мысли простирайте,
И что угодно вамъ, вы то и избирайте.
ОЛЬГА.
Рабою быть хочу честь вѣрности храня.
ЯРОСЛАВЪ.
Не мѣдли возлагай оковы на меня.
ОСАДЪ, взявъ и подавая ему цѣпь.
Прими возложи ты самъ; мои трепѣщутъ руки.
ОЛЬГА.
О несказанныя нещастливѣйшей муки!
А я сіе могу, сіе могу я снесть!
ЯРОСЛАВЪ Осаду.
Скажи ему, моя со мной и въ узахъ честь^.
(Ольгѣ)
Прости любезная! — — —
ОЛЬГА.
О Боже всемогущій!
ЯРОСЛАВЪ.
Иду одну любовь и цѣпь сію несущій.
Прости — — —
ОЛЬГА.
Постой — — —
ЯРОСЛАВЪ.
Княжна ты грудь мою пронзя,
Крѣпися для меня, крѣпись колико льзя!
ЯВЛЕНІЕ VIII.
ОЛЬГА одна.
Свирѣпствуй ты тиранъ, здѣсь царствуя злочинно,
Грызи, терзай сердца и мучь людей безвинно!
Пусть буду въ горести, во рабствѣ въ нищетѣ — — —
Почувствуешь и ты во адѣ муки тѣ.
Любезный Ярославъ ! — — — Мстиславъ! о злой мучителъ!
Се подданныхъ отецъ и истинны рачитель!
Не ссѣкла смерть ево и Днепръ не потопилъ;
Одноутробный съ нимъ жесточе поступилъ.
Какою раздраженъ ты братнею виною.
О солнце гаснешь ты! — — — угасло предо мною!
Куда ни обращу я свой печальный зракъ,
Повсюду пропасти, повсюду страхъ и мракъ:
Смутился весь мой умъ и всѣ ослабли члѣны.
Трясется вся земля, валятся дома стѣны.
Нещастье! я всего тебѣ стремленья цѣль.
Прийдите кто спасти иль свергнуть мя отсель!
ЯВЛЕНІЕ IX.
ОЛЬГА и ПРИВѢТА.
ОЛЬГА.
Опять я зрю твое лице безчеловѣчно.
За чѣмъ ты вшелъ сюда! — — Мстиславъ, сокройся вѣчно! — — —
Любезный Ярославъ! — — — зачемъ — — — за чемъ ты здѣсь? — — —
Привѣта, ты за чемъ ? — — — Привѣта! — — — гдѣ я днесь! — — —
И полъ и сводъ падетъ, горитъ стѣнъ твердый камень,
Привѣта! и тебя пожретъ сей лютый пламень.
ПРИВѢТА.
Прийди въ себя.
ОЛЬГА.
Мой другъ! — — — хоть мало помоги! — — —
Сыщи Мстислава! ты скоряй къ нему бѣги:
Скажи ему, что я любезнаго забуду,
И что Мстиславу я въ сей день супругой буду;
Лишъ только бъ Ярославъ имъ не былъ поврежденъ,
И былъ бы отъ оковъ мой князь освобожденъ.
ПРИВѢТА.
Опомнись прежде ты!
ОЛЬГА.
Я помню все и здраво:
Съ тобою говорю и разсуждаю право.
Скажи.
ПРИВѢТА.
Что ты ему днесь сердце отдаешь.
ОЛЬГА.
Вопросомъ таковымъ мою ты душу рвешь.
ПРИВѢТА.
Да что жъ!
ОЛЬГА.
Скажи что тронъ я здѣшній презираю,
Лишаюсь чувствія, томлюсь и умираю.
Конецъ третьяго дѣйствія.
ДѢЙСТВІЕ ІV.
ЯВЛЕНІЕ І.
МСТИСЛАВЪ, БУРНОВѢЙ и ОСАДЪ.
МСТИСЛАВЪ.
О состояніи моемъ извѣстно мнѣ:
И не монархъ, тиранъ я нынѣ въ сей странѣ.
Какими на меня взираетъ миръ очами!
Прославлюсь ли одной побѣдой и мечами.
Я страшенъ сѣверу, оружіемъ моимъ;
Цари у варваръ есть; то свойственно и имъ.
Къ чему тогда враги въ крови разимы тонутъ,
Когда въ отечествѣ подвластныя имъ стонутъ?
Въ великодушіи геройство состоитъ:
А безъ него оно имѣетъ ложный видъ.
И вождь и ратники похвальны въ воруженьи,
Пренебрегающи страхъ смерти во сраженьи:
И мерзки ежели плѣнивъ еще разятъ,
Или невольникамъ насиліемъ грозятъ.
Невольникамъ не я ль насильемъ угрожаю!
Не я ль двухъ плѣнниковъ невинныхъ поражаю,
И помню ли, ково безсовѣстно гублю.
Одинъ изъ нихъ мой братъ, другую я люблю.
Мя мучитъ истинна и совѣсть угрызаетъ.
ОСАДЪ.
Противу совѣсти одинъ тиранъ дерзаетъ;
Твоя, о Государь, была чиста душа.
БУРНОВѢЙ.
Не можно царствовать всегда себя круша.
Щадишь невольника свою чтя въ немъ породу;
Но кою своему зришь пользу въ томъ народу?
На зло ль себѣ и намъ ты брата полонилъ,
Ты мужество свое со всѣмъ искоренилъ.
ОСАДЪ.
Такой правленія достоинъ не бываетъ,
Кого какая страсть со всѣмъ одолѣваетъ.
Презрѣнна та любовь, приноситъ кая врѣдъ,
Влечетъ котора стыдъ и груду многихъ бѣдъ:
Мучительна она, когда она несходна:
А во насиліи со всѣмъ не благородна.
МСТИСЛАВЪ.
Мнѣ честь моя велитъ покорствовать судьбѣ;
Но сердце одному покорствуетъ себѣ.
О честь единственный источникъ нашей славы,
На коей истинны основаны уставы,
Геройска дѣйствія и общей пользы мать!
Сильна едина ты санъ царскій воздымать.
Коль нѣтъ тебя съ царемъ; онъ божій гнѣвъ народу?
И скиптръ ево есть мечъ возъятый на свободу.
А мнѣ во всѣхъ дѣлахъ ты спутницей была,
И можетъ быть бы мнѣ безсмертіе дала,
Коль жизни бъ моея любовь не премѣнила,
И сердца бъ отъ тебя она не отклонила.
Теперь себя Мстиславъ, теперь себя яви:
Поборствуй совѣсти противъ твоей любви.
Поборствуй! — — — ахъ! но ты любовь не побѣдима.
Изди съ моей главы нещастна діядима! — — —
Къ тому ли я возшелъ на сей высокій тронъ!
Мучитель я ! — — — такой былъ страшенъ бы и сонъ — —
О злополучныя мнѣ ввѣренны предѣлы ! — — —
Брось Боже мой на мя громъ, молнію и стрѣлы!
По что на свѣтѣ жить мнѣ правдѣ измѣня?
Сражай, губи, сражай и не щади меня!
ОСАДЪ.
Великій государь, коль тако ты вѣщаешь;
Такъ добродѣтели ты святость ощущаешь.
МСТИСЛАВЪ.
Сіе ко пущему души моей врѣду,
Прямой зрю путь, а самъ кривымъ путемъ иду.
БУРНОВѢЙ.
Коль прежнія пути заставленны сѣтями;
Такъ шествуй новыми спокойствію путями!
Намъ наши помыслы годятся ли куда.
Когда не можемъ снять мы съ нихъ себѣ плода?
МСТИСЛАВЪ.
Исчезни дѣлъ моихъ злочестный толкователь!
Всего вредняй царю на свѣтѣ семъ ласкатель.
ЯВЛЕНIЕ II.
МСТИСЛАВЪ и ОСАДЪ.
МСТИСЛАВЪ.
Я вижу ясно всѣ неправости свои,
И чувствую мой другъ я всѣ слова твои;
Но искры совѣсти ея не возжигаютъ:
Раскаянья прийдутъ и паки убѣгаютъ.
Скажи княжнѣ что зрѣть еще ее хочу,
(Осадъ отходитъ.)
Спокоюся иль духъ и больше возмучу,
ЯВЛЕНІЕ III.
МСТИСЛАВЪ одинъ.
На сердцѣ у меня лежитъ тяжелый камень:
Не истребителенъ во мнѣ, любовь, твой пламень.
Всей силою моей я днесь тебя борю;
Но ни малѣйшаго успѣха я не зрю.
Княжна! вся грудь моя тобою разозженна:
Ты въ памяти моей всегда изображенна:
Повсюду вижу тѣнь твою передъ собой:
Вся кровь и мысли всѣ наполненны тобой.
Когда на красоту твою глаза взираютъ,
Во мнѣ томится духъ и чувства замираютъ.
Явила надо мной любовь жестоку власть!
О пламень суетный и бесполезна страсть,
Не мучь меня, не мучь! — — но неисцѣльна рана.
Народы зрите днесь въ монархѣ вы тирана! — — —
Протився варваръ злой ты сердцу своему,
И покори ево въ правленіе уму! — — —
Но сердце разуму себя не покоряетъ,
И злаго мятежа во мнѣ не усмиряетъ:
А я терзаюся въ любовномъ семъ огнѣ — — —
Но что бы сердце ты ни возвѣщало мнѣ,
Превозмогу болѣзнь, колико ни болѣю,
Превышу самъ себя и все преодолѣю.
ЯВЛЕНIЕ IV.
МСТИСЛАВъ и ОЛЬГА.
МСТИСЛАВЪ особливо.
Лишъ только бросятся лучи очей ея,
Возобновится страсть и вспыхнетъ кровь моя.
ОЛЬГА.
Еще ли мало ты тѣснилъ нещастну душу?
Всево лишаюся и все тобою рушу.
Коль хочешъ жизнь отнять, не мѣдли, отнимай,
Лишъ вѣрности моей ты больше не замай!
МСТИСЛАВЪ.
Драгая — — —
ОЛЬГА.
Именемъ зовешь мя симъ напрасно;
Коль душу ты мою терзаешь толь ужасно.
Какъ тигръ ты страшенъ мнѣ, какъ аспидъ лютъ и глухъ.
МСТИСЛАВЪ.
Жестокая! и ты мой столько жъ мучишь духъ.
Не винна ты въ любви, не виненъ я подобно,
И щастье обоимъ равно намъ нынѣ злобно.
Терзай свирѣпая, терзай мою ты грудь,
Жесточе алчныя мнѣ нынѣ львицы будь!
Ты всѣ мои себѣ покорства презираешь:
Мученіемъ моимъ ругаяся играешь.
О небо! плѣнница толико мнѣ грозитъ,
И побѣдителя подъ лаврами разитъ,
И долженствующа стѣнати во неволѣ!
Къ стѣнанью привлекла монарха на престолѣ!
Неуправляемой и позабытой мной,
Раба и узница колеблетъ сей страной,
Я чаялъ буду здѣсь я истинны рачитель,
И правый судія; но что я сталъ? мучитель.
Смягчися или всѣхъ жди бѣдъ себѣ княжна! — — —
ОЛЬГА.
Коль вредна жизнь моя, такъ смерть моя нужна.
Зри бѣдности моей конецъ себѣ въ утѣхи!
Киньжалъ сей дастъ тебѣ въ правленіи успѣхи.
Уже въ послѣдній разъ на солнце я глѣжу.
Прости о Ярославъ! я въ вѣчность отхожу. — — —
(* Возноситъ руку съ кинжаломъ.)
МСТИСЛАВЪ.
Постой! внемли! — — —
ОЛЬГА.
Злодѣй! ты суетно пылаешь.
МСТИСЛАВЪ.
Исполню все чево теперь ни пожелаешь.
ОЛЬГА.
Я брату твоему хочу супругой быть:
Отдай меня ему коль можешь мя забыть!
Великодушію взнесешь ли страсть на жертву?
Внеси, или мя зри въ сію минуту мертву!
МСТИСЛАВЪ.
Когда отчаянна тобой душа моя.
Съ твоимъ желаніемъ уже согласенъ я.
ЯВЛЕНІЕ V.
МСТИСЛАВЪ, ОЛЬГА и ОСАДЪ.
ОСАДЪ.
Плѣненныя тобой народы взбунтовали,
И имя плѣнника къ побѣдѣ воззывали,
Но я предускорилъ волненію сему,
И паки ихъ подвергъ я скиптру твоему.
МСТИСЛАВЪ.
На то ль желанныя дни Ольгѣ возвращенны!
Се милостей моихъ, княжна, плоды взрощенны.
ОЛЬГА.
Не будетъ ахъ, конца злой горести моей.
ОСАДЪ.
Мнѣ мнится въ бунтѣ семъ участенъ Бурновѣй,
Не малу въ мятежѣ свою имѣя долю,
И Ярославову вѣщаетъ дерзку волю. — — —
МСТИСЛАВЪ.
Раздоры ваши мнѣ приносятъ только врѣдъ;
Они источники общенародныхъ бѣдъ.
Когда вельможи гдѣ враждою раздѣлятся;
Отъ трона вѣрности ко злобѣ удалятся.
Народы чтущи ихъ прибыткомъ ослѣпятъ,
И вмѣсто истинны къ неправдѣ прилѣпятъ.
Сему причина вся мои любовны муки;
Они усиливъ васъ вамъ дали возжи въ руки.
Гдѣ нѣтъ согласія, нещастна та страна;
Отверста завсегда на бѣдствія она.
Гдѣ жадно собственны прибытки исчисляютъ,
О пользѣ общества тамъ въ вѣкъ не размышляютъ.
Пойдемъ: я дамъ приказъ.
ЯВЛЕНIЕ VI.
ОЛЬГА одна.
Взнесенна я была:
Но лишъ моя въ раю надежда процвѣла,
А я узрѣла жизнь толико мнѣ любезну,
Въ тотъ самый сладкій часъ свергаюсь въ адску безну.
Конецъ четвертаго дѣйствія.
ДѢЙСТВІЕ IV.
ЯВЛЕНIЕ I.
МСТИСЛАВЪ одинъ сидя въ креслахъ.
Здѣсь то что царска жизнь въ веселіи течетъ;
Но сколько тягостей она царю влечетъ.
Не лутче ли сто кратъ людей участныхъ доля!
Толико страждетъ ли разумъ ихъ и воля?
Убогій человѣкъ покорствуя судьбѣ,
Печется объ одномъ во бѣдности себѣ.
А обстоятельства ево хотя и люты.
Къ отдохновенію имѣетъ онъ минуты.
Лишъ мы спокойствію прийти къ себѣ претимъ:
Ежеминутно въ мысль изъ мысли мы летимъ.
Во грудѣ бремени скрываются забавы.
Живемъ не для своей единыя мы славы,
И пользы не одной своей желаемъ мы,
Вперяя для другихъ во все свои умы.
Не вѣдя, праведнымъ не рѣдко досаждаемъ,
Не вѣдя иногда злодѣевъ награждаемъ:
Питаемъ при себѣ мы часто лютыхъ змѣй,
И удаляемся честнѣйшихъ мы людей.
Ласкателями мы всемѣстно окруженны,
И вредоносною сей язвой зараженны.
Не видимъ иногда пороковъ мы своихъ,
И въ добродѣтели преобращаемъ ихъ.
Отъ малодушія родившаясь унылость;
Преобращается ласкателями въ милость.
Тиранство, варварство, всея природы срамъ,
Во правосудіе преобращаютъ намъ.
(Востаетъ.)
Ко правосудію ль теперь и я стремлюся!
Храню ли истинну или излишно злюся,
Не рушатся ли мной и милость и законъ!
Гнѣвъ яростно кипитъ; но праведенъ ли онъ! — — —
Я наглаго врага во братѣ ненавижу:
Во нагломъ я врагѣ любезна брата вижу.
Живи любезный братъ.! — — — умри, умри злолѣй! — — —
Ахъ! нѣтъ: живи — — — къ чему? — — лишайся жизни сей, — — —
Отъ наглости твоей пощада удаленна;
Умри! — — — а смерть тебѣ уже опредѣленна.
ЯВЛЕНІЕ II.
МСТИСЛАВЪ, ОЛЬГА и ПРИВѢТА.
ОЛЬГА.
Передъ лицемъ твоимъ нещастливая та,
Чья мнимая тебя плѣняла красота,
Которая тебя прельщающа терзала.
Забуди то, что я противиться дерзала,
Тревожа многи дни твою неволей кровь,
И премѣни ко мнѣ во милости любовь.
И естьли злобу ты толико ненавидѣлъ,
Колико прелѣстей въ лицѣ моемъ ты видѣлъ:
Коль толь твоя любовь ко мнѣ сильна была,
Колико дружбы мнѣ къ тебѣ произвела,
И естьли жалости ты можешь быть послушенъ;
Яви, какъ ты противъ меня великодушенъ!
Прошу о томъ, кѣмъ я влюбленная горю,
Совмѣстника ево, и дерзко говорю;
Во дерзости моей причину симъ покрою,
Но я прибѣжище имѣю ко герою.
Дай мнѣ, о государь, возвеличаться тѣмъ,
Что нѣкогда жила во сердцѣ я твоемъ,
И чтобы о тебѣ я то вездѣ гласила:
Совмѣстнику ево я милость испросила.
МСТИСЛАВЪ.
Опаснѣйша врага простити не могу,
И волѣю къ нему я въ сѣти не вбѣгу.
И естьли братомъ я злодѣю покажуся,
И не сражу ево; такъ послѣ имъ сражуся:
Потребно нынѣ мнѣ ево искоренить.
ОЛЬГА.
Стремися къ жалости ты сердце преклонить.
МСТИСЛАВЪ.
Чтобъ ею я своей былъ гибели виною,
И послѣ бы за то весь миръ ругался мною.
Коль звѣря лютаго на волю я пущу;
Во вольности ево чево искать хощу?
Подъ стражей Ярославъ противиться дерзаетъ;
Что жъ будетъ, ежели онъ узы растерзаетъ?
ОЛЬГА.
Увидь, увиди самъ ты брата своево.
МСТИСЛАВЪ.
Я видѣть не хочу на свѣтѣ семъ ево;
Дабы я жалостью о немъ не заразился;
И такъ довольно мнѣ онъ жалокъ вобразился.
Однако ужъ низшелъ съ Осадомъ мой приказъ:
И какъ оттолѣ здѣсь услышу трубный гласъ:
Плачевно получу извѣстіе въ отвѣтѣ:
Гласъ трубный возвѣститъ: ужъ нѣтъ ево на свѣтѣ.
ОЛЬГА.
(Становится на колѣни.)
Тронись потоками о немъ моихъ ты слезъ!
На брата своево такой ты гнѣвъ вознесъ,
Отъ одного съ тобой родившагося чрева! — — —
МСТИСЛАВЪ.
О мой любезный братъ, —
Исчезни время гнѣва! — — —
Даю тебѣ ево — — —
(Гласъ трубъ и литавръ.)
МСТИСЛАВъ бросается въ креслы.
О небо!
ОЛЬГА пала.
Боже мой.
МСТИСЛАВЪ.
Наполненъ сей чертогъ густою адской тьмой! — — —
Томится грудь моя — — — И сердце сокрушенно,
Почти движенія ударомъ симъ лишенно.
ОЛЬГА воставъ на колѣни.
Прими создатель духъ и стонъ души внемли. — —
Ужъ больше нѣтъ ни гдѣ мнѣ щастья на земли. — —
Лишенна князя я злу горесть умѣряла:
А нынѣ и ево и силы потѣряла.
(Въ руки падаетъ наперсницы.)
МСТИСЛАВЪ.
Я сталъ мучителемъ, я хищный дикій звѣрь!
(Подъемлетъ ее.)
Княжна, хоть симъ однимъ страданіе умѣрь,
Что ты осталася нещастлива и права,
И что твоя во вѣкъ не колебима слава:
А я во участи пребуду не такой:
И слава тамъ моя куда убѣгъ покой!
ОЛЬГА.
Вотъ вѣрная любовь чѣмъ нынѣ увѣнчалась! — — —
Надежда на всегда ты нынѣ окончалась!
Исполнилося все! — — — пустъ кажется мнѣ свѣтъ
Любезный Ярославъ! — — — ужъ нѣтъ ево, ужъ нѣтъ.
Я тѣнь твою — — я зрю тебя — — — * прости на вѣки.
(* Хватаяся за креслы падаетъ.)
МСТИСЛАВЪ.
Пылайте на меня вы огненныя рѣки!
Разверзися земля! — — — * мужайся сколько льзя,
(* Подъемлетъ ее.)
* И зри отмщеніе! — — — я грудь мою пронзя — — —
(* Подъемлетъ на себя киньжалъ.)
ЯВЛЕНІЕ III.
МСТИСЛАВЪ, ОЛЬГА и ОСАДЪ.
ОСАДЪ.
На кое зрѣлище трепѣщущій взираю!
МСТИСЛАВЪ.
Лишенный брата, самъ я нынѣ умираю.
ОСАДЪ.
Онъ живъ — — —
ОЛЬГА.
Осадъ!
ОСАДЪ.
И здравъ.
МСТИСЛАВЪ.
О щедры небеса!
ОСАДЪ.
Днесь смерти не ево низсѣкла зла коса:
Мятежникъ Бурновѣй извѣргъ и срамъ природы,
Подъ именемъ ево смутилъ ево народы,
Дабы взойти ему на обоюдный тронъ.
Казнить мятежника велѣлъ ты: сей мужъ онъ:
И предъ лицемъ сего изобличенный града,
Духъ мерзкій испустилъ во внутренности ада.
ОЛЬГА.
Великій Боже! чѣмъ я ето заслужу?
МСТИСЛАВЪ.
Съ какою радостью на солнце я глѣжу.
Мнѣ мнится, что оно градъ больше освѣщаетъ,
И вся природа мнѣ спокойство возвѣщаетъ.
Зови ево ко мнѣ.
(Шепчетъ Осаду.)
ЯВЛЕНІЕ IV.
МСТИСЛАВЪ и ОЛЬГА.
МСТИСЛАВЪ.
О преблаженный часъ.
Ты всѣми радостьми утѣшилъ нынѣ насъ:
А я перестаю быть горестей содѣтель.
Цвѣти подъ скипетромъ Мстислава добродѣтель!
Я должности одной хочу себя предать,
И безъ утѣхъ любви народомъ обладать.
Предписывать ему полезныя уставы.
Ликуйте подданны во дни моей державы.
Я буду вамъ отецъ, вы будьте чада мнѣ,
Свободны, веселы живуще въ сей странѣ.
Ни кто не трепещй подъ областью моею!
Я милости къ однимъ злодѣямъ не имѣю.
ЯВЛЕНІЕ V.
ВСѢ КРОМѢ ОСАДА.
МСТИСЛАВЪ.
Твой братъ передъ тобой: вражда исчезла днесь:
Ты братъ мой, ты мой другъ, и во свободѣ здѣсь.
Княжну тебѣ даю: въ ней вся твоя отрада:
Ступай: вступивъ съ ней въ бракъ, съ веселіемъ изъ града!…
ЯРОСЛАВЪ.
Благополученъ тотъ на свѣтѣ человѣкъ,
Который пышности во свой не ищетъ вѣкъ,
И во объятіи драгой и здравъ и волѣнъ,
Не зритъ сокровищей и бѣдностью доволѣнъ.
ОЛЬГА.
Я стану лишъ о немъ во бѣдности тужить.
ЯРОСЛАВЪ.
Не бѣденъ я, когда съ тобою буду жить.
(Осадъ съ воинами приходитъ несущими діядиму, скипетръ и мѣчъ.)
ЯВЛЕНІЕ ПОСЛѢДНЕЕ.
ВСѢ и ВОИНЫ.
МСТИСЛАВЪ.
Прими свой мѣчъ: и се и скиптръ и діядима;
Но помни, что моя рука не побѣдима.
Ко граду моему ты часто приступалъ;
Но слѣдовало что? твой трясся тронъ и палъ.
Отнынѣ не врага имѣй во братѣ, друга:
Тронъ Кіевскій, тронъ твой, княжна твоя супруга.
ЯРОСЛАВЪ.
Не брата зрю въ тебѣ, я зрю въ тебѣ отца.
ОЛЬГА.
Благодарю тебя, благодарю творца,
Что онъ отъ лютыхъ бѣдъ тобой меня избавилъ,
Ево вознесъ, тебя спокоилъ и прославилъ.
МСТИСЛАВЪ.
Хотя и строятся тиранамъ олтари,
Они презрѣнныя и гнусныя цари:
А праведный монархъ сѣдящій на престолѣ,
Всего любезняе, всего на свѣтѣ болѣ.
Конецъ трагедіи.
Год написания: 1774