Взойди, багряная Аврора,
Спокойно в тихи небеса!
В лугах цветы рассыпли, Флора,
Цветами украси леса!
Победоносных войск успехом
Раздайся по долинам эхом,
Приятный, вожделенный глас:
«Войну судьбина окончала
И новым лавром увенчала
Монархиню и с нею нас!»
Ея оружья, музы, славу
Возмогут ли позабывать,
Хотя и кроткую державу
Всечасно будут воспевать?
Трофеем Бендер вечным будет,
Перикла росска не забудет,
Вспомянется российский флаг.
Дней наших слава не увянет,
Доколе сушею не станет
Попранный днесь Архипелаг.
Се, князь, войны преславны виды.
Ужасны Порте времена.
Герои наши, как Алькиды,
Светят российски племена.
Но я победу оставляю,
Не тем Россию прославляю,
Тебя воспети я хочу:
Петрополь буди мне свидетель.
Бессмертну в смертном добродетель
Я ныне свету возвещу.
Ко должности монарша сана
Внимает он о божестве
И, слыша нова Феофана,
Зрит бога он во естестве.
С законом басен не мешает
И разум правдой украшает,
Пренебрегая сказки жен,
Не внемля наглу лицемерству,
Не повинуясь суеверству,
Которым слабый дух возжжен.
Пряма в Эдем сия дорога,
Сии довольны чудеса.
«Люби ты ближнего, чти бога,
Бог создал землю, небеса.
В едином том ищи блаженства», —
Достойный муж первосвященства
Ему на всяк вещает день,
Зимы не емля вместо лета,
И, вместо полудневна света,
Не внидет полуночна тень.
А Ментор то же утверждает,
Что предписует нам закон.
Страстей волненье побеждает
Во Телемаке Фенелон.
Мужей толь мудрых и избранных,
И Павлу к наставленью данных,
С почтением Россия зрит.
Великая Екатерина!
Тебя за таковаго сына
Россия вся благодарит.
Прешли младенчеству уроки
Для будущих геройству дел.
Не прикоснулися пороки,
И дух божественно созрел.
Сквозь тьму незнания князь ночи
В небесны круги взводит очи:
Премудрости не зрит конца.
Он видит малость человека,
И в человеке краткость века,
А в боге мудрого творца.
Планеты, шар земной — пылинки,
Копышемся и мы, как прах.
Империи — кусочки глинки.
Но как он мыслит о царях,
Вселенна коих величает?
Не сим царь сан свой отличает,
Что льзя разити и пленять,
Что все пред ним стоят со страхом,
Что властвует людьми, как прахом,
И что он может жизнь отнять.
Когда монарх насилью внемлет,
Он враг народа, а не царь.
И тигр и лев живот отъемлет,
И самая последня тварь.
Змея презренья не умалит,
Когда кого, ползя, ужалит,
Пребудет та ж она змея.
Вот так о венценосцах мыслит,
Которых даром божьим числит,
Великая душа сия.
И что на троны возведенны
Не для себя они одних.
Хотя и для себя рожденны,
Но для и подданных своих.
Нестройный царь есть идол гнусный
И в море кормщик неискусный;
Его надгробье: «Был он яд».
Окончится его держава,
Окончится его и слава,
Исчезнет лесть, душа — во ад.
Не сносят никогда во гробы
Цари сияния венца,
Сиянье царския особы
Есть имя подданных отца.
Прейдут шумящи вечно реки,
Дела останутся навеки
И честь до солнца вознесут.
Преходят лета скоротечны,
Но души в нас, конечно, вечны,
Как вечен правый божий суд.
Не пременяй сея ты мысли,
Так будешь нам покров и щит.
И дни свои щедротой числи,
Как числил оны щедрый Тит.
Прострешь по Северу зеницу
И на морях свою десницу,
Главу возвысишь, яко кедр.
Прекрасней будешь райска крина.
Таков, как нам Екатерина
Или какое великий Петр.
Российская Фетида вскоре
Восколебала горы, лес.
Подвигла Средиземно море.
Ты будь российский Ахиллес,
Но только к нужной обороне.
В други дни будь Сократ на троне
Ко счастью полуночных стран.
Тогда явишься ты в порфире,
Как солнце среди лета в мире,
Таков велик, каков твой сан.
[1]Ода государю цесаревичу Павлу Петровичу в день его тезоименитства июня 29 числа 1771 года. Впервые — отдельным изданием под тем же заглавием (СПб., 1771). Печ. по ОТ, стр. 85-90. В 1771 г. Павлу Петровичу исполнилось 17 лет; Екатерина, согласно своему торжественному письменному, потом уничтоженному, обязательству, должна была уступить ему престол. В течение своего девятилетнего к этому времени правления (она захватила власть 28 июня 1768 г.) Екатерина сильно скомпрометировала себя. В оде, обращенной к Павлу Петровичу, Сумароков, рисуя образ «идеального государя», дал попутно отрицательную характеристику Екатерине.
Победоносных войск успехом и т. д. Имеется в виду русско-турецкая война 1768-1774 гг.
Перикла росска не забудет. Бендеры были взяты русскими войсками под руководством выдающегося военного деятеля гр. П. И. Панина (1721-1789), товарища Сумарокова по Сухопутному шляхетному корпусу.
Перикл (V в. до н. э.) — древнегреческий военный и политический деятель, прославившийся как полководец во время Пелопонесской войны.
Попранный днесь Архипелаг. Одновременно с военными действиями на суше против турок велись успешные морские операции в Средиземном море среди островов Архипелага.
Се, князь, и т. д. — великий князь Павел Петрович.
Светят — освещают, приносят славу.
И, слыша нова Феофана. Феофан Прокопович (1682-1736) — крупнейший русский церковный оратор первой половины XVIII в. Новый Феофан — придворный проповедник Платон (1737-1812), дававший Павлу Петровичу уроки по предметам религии; считался лучшим оратором того времени; впоследствии был митрополитом.
Достойный муж первосвященства — муж, достойный стать первосвященником (здесь: митрополитом), т. е. Платон.
А Ментор то же утверждает и т. д. В «политическом» романе Ф. Фенелона «Похождения Телемака» воспитателем царевича Телемака являлась богиня Афина Паллада, принявшая вид человека под именем Ментора. Здесь имеется в виду гр. Н. И. Панин, которому было доверено воспитание Павла Петровича.
Мужей толь мудрых — Платона и Н. И. Панина.
Князь — Павел Петрович.
Сея — этой.
Зеница — здесь: взгляд.
Тит (39-81) — римский император (79-81).
Российская Фетида — Екатерина II.
Сократ (469-399 гг. до н. э.) — древнегреческий философ-идеалист.
Год написания: 1771