Петр Ан[дреевич]
Дитя мое любезное, <Наташа>! {*}
Оставь шитье, узоры кружевные:
Не выряжать тебе красы своей
На светлых праздниках. Не выезжать
С боярами, князьями. Было время:
Ласкают и манят тебя с собой
И мчат в богато-убранной карете.
А ныне знать, вельможи — где они?…
Тот князь, твой восприемник от купели?
Его жена? Родня? Исчезли все!
Их пышные хоромы опустели.
Когда слыла веселою Москва,
Они роились в ней. Палаты их
Блистали разноцветными огнями…
Теперь, когда у стен ее враги,
Бессчастные рассыпалися дети,
Напрасно ждет защитников; сыны,
Как ласточки, вспорхнули с теплых гнезд
И предали их бурям в расхищенье.
Ты из житья роскошного обратно
В убогий дом отцовский отдана,
А мне куда с тобой?… Куда укрыться?
И если б мог бежать отселе я,
Нет! нет!… Не оторвался б от тебя,
О матерь наша, мать России всей,
Кормилица моя, моих детей!
В тебе я мирно пожил, видел счастье, —
В тебе и гроб найду. Мой друг, <Наташа>, {*}
Гроза над нами носится, — потерпим,
И с верою вдадимся той судьбе,
Которую господь нам уготовил.
Грустна, грустна!… О ком же плачешь ты?
О прежних ли подругах и забавах?
Наташа
Ах, батюшка! Я плачу не о том!
Теперь не та пора…
(Рыдает)
Петр Ан[дреевич]
И те ли времена? О брате что ли?
Наш Алексей… Даруй ему господь
Со славой устоять на ратном поле.
Мне всё твердит: он будет жив.
Наташа
Нет, батюшка, я плачу не об нем.,
(Рыдает пуще прежнего)
Петр Ан[дреевич]
Когда же ты о родине печальна,
Рыдай, мое дитя, — и для тебя
Отрадного я слова не имею.
Бывало, на душе кручинно, — посох в руки,
С тобою сердцу легче, всё забыто…
Утешенный я приходил домой.
Бывало, посетишь и ты меня, отца,
Обнимешь, всё осмотришь… угол мой
На полгода весельем просветится…
А ныне вместе мы, и ним не легче!
Москва! Москва! О, до чего я дожил!…
(Растворяет окно)
{* В первопечатном тексте — Надежда. — Ред.}
Год написания: Без даты