Когда вечерние лучи златого Феба
Потухнут, догорев, и юная луна
В пучине голубой безоблачного неба
В ночи появится уныла и бледна, —
Люблю, уединясь, во мраке рощи дальной,
При шепоте дерев, в мечтаниях бродить
И чувства пылкие в душе своей печальной
Воспоминанием протекшего будить.
[Ах! некогда и я восторгам предавался,
И я блаженствовал, и я отраду пил,
И я, и я мечтам с беспечностью вверялся]
Здесь о превратности мне всё напоминает:
Ряды рассеянных могил в стене глухой…[1]
[1]ЛН, с. 134, по автографу ЦГАОР. Этот набросок, как и следующие два, датировке не поддается.
Год написания: без даты