Грозный злобно потешается
В Белокаменной Москве.
Не в палатах разукрашенных,
Не на сладкий царский пир
Были гости тайно созваны.
Тихо сели вдоль стола,
Вдоль стола белодубового.
Серебро ли — чистый снег
Их окладистые бороды;
Их маститое чело
С давних лет не улыбается;
Помутился светлый взор.
У радушного хозяина
Братья кровные в гостях:
Новгородские изгнанники.
Чем он братьев угостит?
Нет, не сахарными яствами,
Не шипучим медом солнечным
Угостил он изгнанных семью.
Прошептали песнь отходную
В память павших в Новег_о_роде,
И на стол поставил он кутью.
Грозный злобно потешается
В Белокаменной Москве.
В небе тихо молит София
О разметанных сынах.[1]
1829 или 1830
[1]Кутья ). Впервые — сб. 1922 г., стр. 148, по записи в тетр. А. Запись с более поздними поправками, частично, возможно, рукой О. В тетр. А первоначально:
между ст. 11-12 [Камень на сердце лежит, Не светло им на душе]
ст. 20 [Все запели] песнь отходную
ст. 25 В небе тихо плачет София
Над строкой: молит
Датируется предположительно, на тех же основаниях, что и стихотворения «Зосима» и «Неведомая странница». В стихотворении имеются в виду массовые казни 1570 г. в Новгороде.
Год написания: 1829-1830