В глубокой мгле холодного забвенья
Теряются народов поколенья,
Законы их, междоусобный спор,
И доблести, и слава, и позор.
Лицо земли печально изменилось,
И много царств великих сокрушилось
И скрылося под пеплом городов,
Лишь темный след исчезнувших веков —
Нестройное собрание обломков, —
Да вымыслы неведомых певцов
И письмена нам чуждых языков
От праотцов осталось для потомков…
Пройдут века, в событиях Вселенной
И мы мелькнем, как метеор мгновенный,
И, может быть, потомства поздний род
Забудет наш угаснувший народ.
Так! вечности не суждено земному;
Покорствуя всеобщему закону,
Все умереть когда-нибудь должно;
Но жизнь одних, как чудное зерно,
Останется в самом процессе тленья
Залогом сил другого поколенья.
Да, не вотще под холодом времен
Идут ряды бесчисленных племен;
Наследники бессмертья и свободы,
Как дар благой, иным гостям природы
Мы отдаем в известный период
Свои права на жизнь, свой цвет в плод,
Окончив здесь вполне свое призванье —
Быть семенем в системе мирозданья.[1]
[1]Дума — Напечатано в издании 1912 года (см. примеч. к стихотворению «Лес»). В стихотворении много общего с «Думой» Кольцова и его же стихотворением «Неразгаданная истина».
Год написания: 1849